История потомственной мастерицы дымковской игрушки Ларисы Фалалеевой — о будущем этого промысла и почему она закрыла галерею в Праге и вернулась в родной Киров.

История потомственной мастерицы дымковской игрушки Ларисы Фалалеевой — о будущем этого промысла и почему она закрыла галерею в Праге и вернулась в родной Киров.

Герой

Лариса Сергеевна Фалалеева

 

Должность

Потомственная мастерица дымковской игрушки в организации Союз художников России — Народный художественный промысел «Дымковская игрушка», г. Киров; член ВТОО «Союз художников России».
Семья
Папа был начальником цеха Кировского шинного завода. А мама, Фалалеева Лидия Сергеевна — личность неординарная: Заслуженный художник России, Кавалер Ордена Дружбы Народов. Интересный очень человек, художник с массой учеников, с огромной любовью к своему делу.

 

История

Сколько себя помню, столько знаю дымковскую игрушку. Мама часто приносила домой работу, она ею жила. Маленькой я ревновала, мне казалось, что мама больше любит игрушку, а не меня.

В детстве мне легко давались иностранные языки, позднее захотелось изучать юриспруденцию, а третьей привязанностью была дымковская игрушка. Не успев закончить школу, я поступила учиться в наши мастерские. Приняли пятерых человек, каждого обучал один мастер. Конечно, я стала учиться у мамы. Обучение было очень строгим, мы работали «от и до» с полной отдачей, получая серьезнейшие советы мастеров и искусствоведов.

Огромное спасибо моей маме, ведь дымковскую игрушку я поняла через ее восприятие, и стиль ее мне был ближе. В своей книге она писала: «Моя жизнь пронизана великой любовью к своему делу».

 

Однажды ко мне в мастерскую пришел мой будущий муж, вятский художник. Учился в Санкт-Петербурге, уже пару лет жил в Чехии. Повстречавшись и пообщавшись около полугода, я уехала в Прагу.

Мы с мужем открыли две художественные галереи, одну в Карлштейне (30 км от Праги), вторую прямо в центре, недалеко от Староместской площади.

Но в нашей семье случилась огромнейшая трагедия, муж скоропостижно умер, и я в 39 лет осталась вдовой с дочерью-подростком. Это был очень страшный, мучительный период в моей жизни — не дай Бог никому. Сказать, что мне было непросто — не сказать ничего, но я решилась вернуться домой в Киров. Конечно, меня мало кто понимал, но меня тянуло домой.

 

Моя любимая работа

 

     Все 17 лет жизни в Праге я старалась каждое лето приезжать в Киров. Особенность галерейного бизнеса заключается в том, что с покупателем можно беседовать месяцами, и дай Бог, если через полгода он вернется. Такой забег на длинную дистанцию получается. А с работой мастерицы все по-другому: утром сяду за ком глины, и если я в соответствующем настроении и состоянии души, то к вечеру могут появиться две шикарные барыни. Такая работа — чистой воды созидание: все происходит быстро и очевидно, что для меня очень важно.

Наша дымковская игрушка — самый настоящий символ Вятки. Мама, как истинная сказочница, умела вовлекать в свой волшебный мир. Люди приходили просто посмотреть, что такое дымковская игрушка, а в итоге задерживались в мастерской на несколько часов, смотрели, как мама работала, слушали ее рассказы и не могли оторваться. Лепка же — как поэзия, она завораживает. И сегодня технология создания игрушки мало отличается от изготовления игрушки в Дымково сто лет назад. Нужен тазик с водой, деревянная лопаточка, губка, тряпочка, чтобы делать оборки. В росписи, конечно, используются современные материалы. Я долго работаю над одной большой игрушкой, потом делаю что-то помельче, отдыхая. Я люблю свою работу за свободу, которую она мне дает. Бывает, легко творишь, а бывает, и нет, и тогда я могу почитать или погулять: мысли проясняются, и я снова готова работать.

 

Бывает трудно         

К моему огромнейшему сожалению, в последнее время стало меньше заинтересованных, глубоко мыслящих людей, которые хотели бы всматриваться в суть нашей игрушки, в самые истоки традиций дымковского промысла. Раньше развиваться промыслу помогали своими советами художники. Конечно, я ощущаю огромное разочарование еще и из-за равнодушия властей. Народное искусство не должно уходить из нашей жизни, ведь дымковский промысел — не просто игрушки, а искусство, неповторимое и родное.

Я на жизнь не жалуюсь, у меня все хорошо. Многие люди интересуются нашей игрушкой, изучают ее, и я всегда с удовольствием отвечаю на их вопросы. Я не люблю упрощенных схем. В наше время образование и искусствоведческий подход зачастую считают умничанием, нас призывают быть проще. Это мне не по душе: получается, что упрощение подменяет стремление к постоянному самообразованию и художественный вкус.

 

Отдых? Отдых!

Я люблю прогулки, не устаю любоваться природой. Конечно, на выставки хожу, но в основном стараюсь проводить свободное время с дочерью.

 

Обычный день

Обычно я часам к 10—11 ухожу на работу и работаю примерно до 17—18. Часто вечером дома что-то дорабатываю, как мама когда-то. В мастерской шумно, приходится много текущих вопросов решать. Дома мысли другие приходят, ведь творчество любит тишину, сосредоточение и внутренний диалог.

 

Свое место в жизни

Если гнаться только за деньгами, ты все равно не придешь к тому, чего хочешь. Нужно честно у себя спросить, чего ты хочешь и что умеешь. В моем детстве дети в школе смеялись: «художник — от слова «худо». Я решила, что стану художником, и у меня «худо» не будет. Если ты хорошо делаешь свою работу, то не будешь бедствовать. Вспомните, как много народу кинулось в бездумное зарабатывание, а в конце концов многие себя так и не нашли, потерялись в жизни. Я за то, чтобы и дворник, и сантехник, и юрист были на своем месте. Тогда и двор чистый, и в доме все налажено, и юрист качественно проконсультирует.  Художники тоже должны быть на своем месте, потому что не только в творческой, но и в любой профессии не нужно гнаться за ложными иллюзиями. Иначе счастливой и достойной жизни не получится.