Интервью с СЕО развивающих проектов для детей Кидбург, ЛабиринтУм, Сказкин Дом — Пивоваровым Максимилианом, как он променял работу в большой стабильной компании на совсем новый проект

Интервью с СЕО развивающих проектов для детей Кидбург, ЛабиринтУм, Сказкин Дом — Пивоваровым Максимилианом, как он променял работу в большой стабильной компании на совсем новый проект

Максимилиан, расскажите, что у Вас сейчас написано на визитке, если она еще есть.

СЕО и три логотипа.

А в детстве, может быть, Вы руководили ребятами во дворе? 

Никогда в жизни!

А кем хотели быть?

Окулистом.

Почему именно им?

Дедушка был окулистом. Мне нравилась эта работа. Еще клоуном в цирке хотел быть. А когда переехал в Петербург – машинистом метро.

Чем занимались ваши родители? 

Мама — учитель, педагог с тридцатипятилетним стажем, а отец – инженер. Обычная советская семья.

Где вы родились?

В Крыму, в Феодосии.

Какие у вас были любимые предметы в школе? 

Математика (моя мама – учитель математики). Биология тоже нравилась. Я, кстати, занимался биологией в российском подразделении Гринпис – ходил на биологическую станцию, ездил в экспедиции, занимался научно-исследовательской деятельностью, мониторингом окружающей среды.

И куда пошел учиться мальчик, который любил заниматься математикой и биологией?

Поступил в лицей. В Петербурге есть Аничков дворец, а при нем — Аничков лицей. Это было экспериментальное учебное заведение, набирали туда только 10-11 класс и исключительно из числа ребят, которые занимались в этом городском дворце пионеров. Мне повезло – российское подразделение Гринпис было как раз на базе Аничкова дворца.

Собственно, я поступал в биологический класс, но по результатам экзаменов мне предложили перейти в академический класс. Так я попрощался с биологией.

А дальше?

Дальше — институт. Даже несколько. Сначала я окончил электротехнический.

На кого учились?

На радиоинженера.

По стопам папы?

Нет. Мне просто всегда была доступна и понятна техника. Знаете, бывают люди с абсолютной грамотностью. Это не мой случай. Зато в технике я схватывал всё на лету: прикладные, технические предметы всегда были интуитивно ясными. Поэтому ещё учась в Аничковом лицее, я выбрал спецкурс по радиотехнике. Последующий выбор вуза был вполне логичным.

И Вам было интересно учиться до последнего курса?

Да. Более того, на последнем курсе мне стало еще интереснее. И после окончания учебы я пошел работать сразу в телекоммуникационную компанию – МТС. Правда, за годы работы мой интерес стал трансформироваться, и меня стал привлекать маркетинг. Поэтому я получил диплом по маркетингу финском университете, а после этого закончил МBA.

Почему именно в финском?

У нас был курс тренингов финской компании Nokia. Компания Nokia не сама его проводила, а опосредованно, через финский ВУЗ. Мне была интересна их программа. На удачу, у института был годичный курс по маркетингу, и я решил пройти его.

А МBA был русский или зарубежный?

Российский.

А зачем на него пошли?

Я начал занимать руководящие должности, а навыков не хватало.

А как, кстати, Вы относитесь к зарубежному МBA? Нужен он? Интересует Ваше личное мнение.

Знаете, я пошел на МBA, когда работал в МТС. Я на тот момент очень стабильно существовал в компании. Как сказал мне однажды кадровик из рекрутингового агентства: «Когда столько лет работаешь в одной компании, замуж уже никто другой не возьмет». Меня это не пугало. Я всегда говорил: «В МТС такое развитие, такие возможности. Крупная компания, хочешь — горизонтальная ротация, можешь переехать куда-то, не хочешь — вертикальная».

Когда я пошёл учиться на MBA, нас сразу огорошили статистикой: «70% выпускников поменяют работу, еще не закончив этот курс». Я тогда подумал, что попаду в 30%, а попал в 70%: поменял работу уже через год после того, как начал учиться. Так происходит, потому что меняется кругозор, начинаешь переоценивать сам себя. В этом основная ценность курса. Прикладная польза очень низкая: у нас, например, был курс бухгалтерского учета, но я сейчас не вспомню плана счетов.

Расскажите про «КидБург», как Вы попали в эту компанию? Я так понимаю, что три логотипа на визитке – это одна история, объединяющая сразу несколько проектов?

Да, детский город профессий «КидБург» – это последний проект. Первый проект был музей-театр «Сказкин дом». Я попал в него совершенно случайно. Те люди, с которыми я работал в другой компании, решили сделать проект для детей, и пригласили меня поучаствовать. На тот момент — в роли управляющего.

Проект с нуля нужно было создавать?

Практически да. Потом пошел второй проект (музей занимательной науки «Лабиринтум»), за ним — третий проект («КидБург»). И дальше я стал из просто управляющего – управляющим партнером.

Эти проекты нацелены на один и тот же результат, верно?

Да, все три компании имеют одинаковые наборы компетенций, но на рынке они представляют разные форматы досуга для развития ребенка.

Для какого возраста предназначены проекты?

Их возраста пересекаются. Например, «Сказкин дом» ориентирован больше на детей младшего возраста; «Лабиринтум»,  в принципе, интересен и детям, и взрослым; а «КидБург» привлекает ребят 6-12 лет. Но, в целом, все эти компании интересны и детям, и родителям – это возможность качественно провести досуг.

Как вы относитесь к конкуренции в этой сфере на российском рынке?

Каждый из наших проектов мы делали первым в России. То есть мы писали: «Первый в России «Сказкин дом», «Первый в России музей занимательной науки «Лабиринтум», «Первый в России город профессий для детей «КидБург».

Конкуренции нет – пока конкурируем, в основном, сами с собой. Сейчас, скорее, происходит воспитание потребителя и открытие рынка. В Москве есть «Экспериментаниум», «ИнноПарк», «Мастерславль», Kidzania должна открыться. При этом в Москве 15 млн. людей. Для сравнения: в Финляндии живет 5 миллионов жителей, а похожий на «КидБург» проект в Финляндии – «Эврика» — в год посещают порядка 350 тысяч человек.

Поэтому у нас нет конкуренции между проектами – у нас есть конкуренция как явление, борьба за развитие потребителя. Стоит задача научить потребителя пользоваться услугой edutainment-центров (edutainment — обучение через развлечение). Мы знаем, что рано или поздно это произойдет –  люди перейдут на другой, качественный уровень воспитания детей и общения с ними. И к нам будет ходить не только узкая прослойка общества, которая ищет что-то новое и интересное для своих детей, а все, кто просто ходит по торговым центрам с детьми.

Есть какие-то правила расположения ваших проектов на карте города?

Да, есть определенные нюансы. Например, «ЛабиринтУм» – это место целевого посещения. Он должен быть расположен в стрит-ритейле либо в отдельно стоящем здании (последнее — идеальный вариант).

Город «КидБург» – возможность оставить детей одних, а родителям в это время — отдохнуть. Лучше всего открываться в торговом центре, где людям проще разделиться: дети отдыхают, играют, а родители занимаются покупками.

«Сказкин дом» может быть в любом месте, особых требований нет.

А в связи с текущими ставками аренды, появились дополнительные возможности для Вас?

У нас пока есть план, по которому мы идем. То, что арендные ставки будут снижаться – это и так понятно. Вопрос в том, кто на сколько договорится. Вы же сами понимаете, что ни один арендодатель не скажет: «Мы внедряем новую политику: с этого года снижаем арендные ставки». Так же, когда курс внезапно падал, ни один арендатор не бежал и не говорил: «Ну, повышайте мне аренду, у меня есть свободные деньги!». Конечно, такие «интимные» вопросы решаются тет-а-тет с каждым арендатором. Сами понимаете, вряд ли кто-то будет указывать в договоре, что с сегодняшнего дня и на десять лет вперед – понижение арендной ставки. Скорее будут указаны более приближенные сроки: года, два, максимум три. Сейчас нужно просто переждать эту ситуацию.

Максимилиан, а как сегодня проходит Ваш рабочий день?

Я сейчас пытаюсь трансформироваться из состояния, когда я выделял на каждый проект по одному дню в неделю, в состояние, когда я каждый день трачу на все проекты сразу. Мы как раз меняем структуру – консолидируем управление площадками. У нас сейчас много проектов планируется к открытию, поэтому мы работаем со специальной управляющей компанией. Мы вывели непрофильные функции из самих проектов, и я, по сути, стараюсь управлять людьми в управляющей компании, а не проектами.

При этом все наши офисы находятся непосредственно на площадках, чтобы все мы ежедневно оценивали работу наших проектов с точки зрения потребителя. Я сам часто прихожу со своими детьми на работу.

А сколько у Вас детей?

Двое: три и семь лет. Я часто прихожу с ними на площадки наших проектов, оцениваю качество работы. Свой рабочий день я пытаюсь планировать таким образом, чтобы он был максимально продуктивным: минимизирую время на бесполезные коммуникации и разговоры. Мне важно контролировать выполнение определённых задач и гнать, гнать, гнать вперёд.

 

Какие сложности есть у такого подхода к работе?

Не всегда все можно успеть. К тому же очень тяжело заразить всех сотрудников своим энтузиазмом. Понимаете, это же процесс не одной встречи – нужно поговорить, потом еще раз встретиться и закрепить, затем почувствовать обратную связь, почувствовать человека и вникнуть в его проблемы.

Как пример, у  меня есть хорошая знакомая – косметолог. Она говорит, что всегда помнит, на каком моменте закончился разговор с каждой из ее клиенток. И она начинает разговор с того места, на котором он оборвался в прошлый раз. За это ее очень любят и ценят. Пятьдесят процентов ее успеха в том, что она умеет правильно разговаривать.

 

А чем так хороша эта работа, что Вы готовы ей столько времени и сил уделять, даже в выходные?

 Мне не нравится работа, когда я не могу повлиять на результат. И мне искренне жалко тех людей, которые работают в крупных компаниях, потому что они сильно изолированы от возможности измерить свое реальное влияние.

 

Побеседуйте с человеком, который работает, например, в «Газпроме», даже на высокой позиции. Чего конкретно он добился? Какое его изменение, какое его действие привело к какому-то измеримому результату? Вот именно. А меня прельщает возможность влиять на результат своими руками. Обратная сторона медали – как только я что-то не делаю или что-то упускаю, сразу чувствую негативную отдачу.

Как часто Вам получается отдыхать после такой активной работы, и что вы любите делать?

В выходные я отдыхаю. У меня жена в субботу работает, поэтому этот день я провожу с детьми. В воскресенье мы проводим время все вместе.

Ездите куда-нибудь?

Каждый раз по-разному. Стараемся что-нибудь придумывать новое. Последние выходные, например, осваивали съемки мультфильмов с детьми.

 А читать успеваете? Можете что-то порекомендовать?

Есть такая известная книжка — «Бизнес в стиле фанк». Она мне очень понравилась в свое время. Из художественной литературы я безумно люблю книгу «Хромая судьба и гадкие лебеди» братьев Стругацких. Очень хорошая книга о том, что наши дети лучше нас и нужно с этим смириться.

А что бы Вы посоветовали тем людям, которые еще не нашли своего места?

Какого-то вселенского секрета я вам не открою. Наверное, нужно сесть и здраво посмотреть на свои желания и на свои способности, перестать обманывать себя. Задать себе честный вопрос: на что на самом деле ты способен?

Когда я учился на МВА, один профессор из Франции нам часто говорил: «Я очень хороший финансист и очень хорошо разбираюсь в финансах. Но я себя, как финансист, никогда не продам. Никто просто не поверит, что я успешен в этой сфере!» И ведь он правда не выглядел как финансист. Скорее, как винодел.

Я часто нашим сотрудникам говорю: «Есть разница между тем, что вам нравится купить из одежды и что вам идет. Часто это не совпадает. И правильней для вашего образа покупать то, что вам идет, а не то, что нравится».

И в жизни так часто бывает. Ты занимаешься тем, что нравится, а тебе на самом деле по душе будет совсем другое, и в этой сфере ты будешь успешен. А потом, когда будет результат, ты уже поймешь, что это было то самое истинное призвание. Но этому нужно научиться.